ЛТ   РУ

Евгений Титов

Беженец — не журналист, журналист — не беженец



Евгений Титов стал одним из самых известных российских политбеженцев в Литве, так пока и не получив этого статуса официально. В Литве этому способствовали миграционные службы, которые ответили российскому журналисту Титову отказом на его первое ходатайство о безопасном убежище, и тем вызвали широкую общественную реакцию в его защиту. А в России — федеральные телеканалы, во-первых, показали сюжет про то, как Евгений использовал ненормативную лексику во время интервьюирования их коллеги, во-вторых, публично высказали сомнения в том, что Титов является журналистом.

«Человек, который хочет быть журналистом в России, должен радикализироваться. Или сотрудничать с властью»

В течениие 9-ти лет Титов был репортером либерально-оппозиционного российского издания «Новая газета» по Южному федеральному округу, в котором работала журналист Анна Политковская, убитая в лифте своего дома в 2006 году. Титов в «Новой» Политковскую уже не застал, поскольку пришел туда год спустя после ее убийства. «Конечно, думаешь об опасности. Ты, противостоишь системе, когда работаешь в такой газете. Ты чувствуешь, что являешься несистемным человеком. Нужно следить за собой постоянно. Нельзя выпивать вне дома, потому что могут воспользоваться этим». По словам Титова, цивилизованная оппозиционная журналистика в России осталась только в «Новой газете» и на «Дожде». «Человек, который хочет быть журналистом в России, должен радикализироваться. Или сотрудничать с властью», — говорит Титов.

До этого Евгений работал и на радио («Маяк Кубани», «Русская Служба Новостей — Краснодар»), и в газете («Вечерний Краснодар»), и на телевидении («Екатеринодар», «Краснодар»), сотрудничал с Радио Свобода. Образование у Евгения музыкальное, а азы журналистики постигал в полевых условиях, учился у опытных коллег-журналистов, а также на курсах неправительственной организации «Internews», которая была открыта для повышения профессионального уровня журналистов в 1991 году и закрыта российскими правоохранительными органами в 2007 году, задолго до кампании по борьбе с иностранными агентами.

Невозможно установить?!

Я занимался Олимпиадой. Была у меня мечта, чтобы ее вообще не провели, — говорит Евгений. — Потому что это был колоссальный имперский проект.

Для «Новой газеты» Титов освещал не парадную сторону подготовки к Олимпиаде «Сочи-2014» — факты нарушения прав человека и экосистем, коррупции, обстоятельства выселения людей с мест, отведенных под строительство спортивных сооружений. На его материалы частично опирался убитый в 2015 году оппозиционный политик Борис Немцов в своем докладе «Зимняя Олимпиада в субтропиках». «Я занимался Олимпиадой. Была у меня мечта, чтобы ее вообще не провели, — говорит Евгений. — Потому что это был колоссальный имперский проект. Им надо строить, и они убивают природу, дома сносят, людей переселяют. Законы не соблюдают, разрушают семьи. Они годами не оформляли землю на людей, чтобы их понемногу «доить». Так действовала строительная система. Ты строишь дом, где хочешь. А потом идешь и даешь взятку, и тебе задним числом все оформляют. Всю жизнь так работало. И когда грянула Олимпиада, масса домов оказались незарегистрированными. Государство могло помочь их зарегистрировать, но оно воспользовалось этим. То, что построено, но не зарегистрировано, оно стало «отжимать». 7 лет я с этой Олимпиадой боролся». Во время подготовки к Олимпиаде и ее проведения журналист особого давления, по его словам, не испытывал.

На другой день коллеги из его редакции получили SMS, что «Женя убит в Темрюке»

После аннексии Крыма Титов писал про коррупцию при строительстве Крымского моста. Однажды, во время очередной поездки вместе с активистами «Эковахты» и шведскими журналистами c телеканала SVT на место строительства моста он заметил слежку. На другой день коллеги из его редакции получили SMS, что «Женя убит в Темрюке» (Темрюкский район Краснодарского края — ред.), куда Титов как раз и собирался отправиться за материалом для репортажа. Евгений расценил это как прямую угрозу своей жизни и через некоторое время решился на эмиграцию. Предоставленные в Следственный комитет Краснодарского края фотографии номеров автомобилей-преследователей и номера телефона, с которого пришла угроза, а также записи с камер наблюдения у подъезда его дома, запечатлевших подозрительного человека с неясными намерениями в шаге от Титова, не помогли найти заинтересованных лиц в давлении на журналиста. Титов полагает, что заказчик сама ФСБ.

Возвращаюсь домой. Вышел из такси, расплатился, иду. И чувствую, что мужчина за мной идет. Я резко свернул. Оборачиваюсь, а он уже в метрах в пяти от меня. Я тогда понял, что он за мной идет

«Началось строительство моста в Крым, — рассказывает Титов. — Нет никакой инфраструктуры, ни дорог, ни школ, человек даже в поликлинику не может сходить, а в ста метрах от него строится мост на миллиарды рублей. Вы сначала человеку что-то дайте, постройте, сделайте. Это имперское — что-то модернизировать, но не в угоду человеку. И я занялся этой темой. Я поехал со шведским телевидением на эту стройку. Нас полицейские догоняли и останавливали. Всю дорогу за нами была слежка, нас вела какая-то «Лада». Мы отрывались от них по стройплощадкам. Когда наша машина сломалась, мы вызвали такси, а полицейские и наше такси тогда остановили. Видимо, нас прослушивали». Титов не заметил, чтобы шведские коллеги испугались, они, по его словам, понимали, что это Россия.

«Я много снимал на этом мосту. Записывал интервью с местными жителями, как, например, им дорогу разбили. Возвращаюсь домой. Вышел из такси, расплатился, иду. И чувствую, что мужчина за мной идет. Я резко свернул. Оборачиваюсь, а он уже в метрах в пяти от меня. Я тогда понял, что он за мной идет», — восстанавливает журналист события того вечера.

Евгений потом проверял номера машин, которые их преследовали и выяснил, что они принадлежали ФСБ. «Мы с «Новой газетой» написали в прокуратуру, в министерство МВД. Они никого так не определили. Говорили, что невозможно установить. Но как невозможно?! Есть номера, марки автомобилей, лица людей», — недоумевает Титов.

«Я уже никогда не увижу дочьку пятилетней, шестилетней. Я пропускаю это время. Только это ломает мне жизнь. Родственникам мешают предрассудки о Европе. Они насмотрятся российского телевидения и начинают мне объяснять, что в Европе детей педофилы насилуют. Мы их привезем, а ты скажешь, что мы их плохо воспитываем, и их отдадут в детдом»

Осенью 2015 года Евгений Титов принял решение покинуть Россию. В августе 2016-го он переехал в Литву и в конце октября попросил политического убежища. «Я понял, что мне как журналисту спокойно работать уже не дадут. Не понятно было, вернутся эти люди или нет. Каждый раз ходишь-смотришь. Я понял, что их прикрывает вся система. Я связался с Леонидом Мартынюком (Мартынюк получил политическое убежище в США — ред.), соавтором доклада Немцова по Олимпиаде, нашим активистом «Солидарности», он сказал, езжай в Америку или в Литву. Я подумал, что если Америка, то я вообще свою семью никогда не увижу. А в Литву всего два дня пути. Так я здесь и оказался», — объясняет собеседник. Поначалу у Евгения была литовская годовая виза.

На Кубани осталась семья Евгения и двое малолетних детей. Воссоединиться с семьей Евгений не может и формально, потому что не имеет в Литве официального статуса беженца, и по идеологическим причинам — жена, по словам Титова, считает Литву враждебной страной. Он переживает, что пропускает самый дорогой возраст своих детей: «Я уже никогда не увижу дочьку пятилетней, шестилетней. Я пропускаю это время. Только это ломает мне жизнь. Родственникам мешают предрассудки о Европе. Они насмотрятся российского телевидения и начинают мне объяснять, что в Европе детей педофилы насилуют. Мы их привезем, а ты скажешь, что мы их плохо воспитываем, и их отдадут в детдом». Будучи еще дома с семьей, Евгений запрещал детям носить в детский сад и школу георгиевские ленточки. Но он видел через окно, как бабушка, выходя с ними на улицу, тайком прикрепляла ленточки к их одежде, чтобы они, видимо, не выделялись своей непатриотичностью на фоне других детей.

«А как это по ощущениям…?»

В российских, и даже в литовских медиа, за последние два года вихрем пронеслись три громких истории с Титовым.

Первая, когда в Вильнюсе в октябре 2016 года проходил II-ой Открытый форум Свободной России, куда съезжаются российские оппозиционные политики, политологи, журналисты и активисты, в том числе политические беженцы. На форум можно попасть только по личной рекомендации двух известных в этих кругах людей. Кремлевских журналистов туда не пускают. Но один из них, некий Александр Бузаладзе приехал со своей командой на удачу, с улицы снимал прибывающих на форум участников, и от имени русскоязычных немецких СМИ, как утверждает Титов, подсунул ему микрофон у входа на Форум. Бузаладзе является автором одного из одиозных фильмов кремлевской пропаганды «Болото», в котором рассказывает про тех, кто, по его мнению, стоял за беспорядками во время митинга 6 мая на Болотной площади в Москве, а именно о грузинско-американском заговоре против российских властей. Фильм даже начинается кадрами из литовской столицы. Титов, узнав, кто его проинтервьюировал, взял у Бузаладзе ответное интервью, многократно и методично задав ему один и тот же вопрос с ненормативной лексикой («А как это по ощущениям, сосать х...й?»), и опубликовал эту запись в «Youtube». Признание самого Бузаладзе «Я защищаю власть, я работаю на власть, я работаю на государственном канале» для многих могло прозвучать более ругающим профессию журналиста, чем откровенный мат Титова. Центральные кремлевские СМИ возмутились только по поводу ненормативной лексики. На канале «Россия 24» в вечернем выпуске вышел отдельный сюжет про Евгения. Они хвалили Бузаладзе за выдержку, а Титова назвали журналистом-самозванцем, который получил «свои пять минут славы». Коллеги-журналисты по обеим сторонам литовской границы разделились на три лагеря — категорически осуждающих, безоговорочно поддерживающих и сочувствующих. Главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов дал комментарий для канала «Россия 24», в котором охарактеризовал поведение своего бывшего журналиста как недостойное. Титов это видео потом стер из плэйлиста своего канала в «Youtube», который раньше назывался «Нога», а теперь «Titovas».

Второй кремлевский телесюжет появился после того, как Титов, от имени основанного в Вильнюсе «Русского европейского движения», сделал заявление: «Мы, русскоязычные жители Литвы, присоединяемся к социальной акции против фейсбук-странички Министерства иностранных дел России, где тысячи ошеломленных пользователей оставляют комментарии с хэштегом «Кремль, нашу историю не перепишешь». Речь идет о гражданской инициативе, когда около 20 тысяч литовских граждан, которых в социальных сетях мобилизовал известный журналист Андрюс Тапинас, «уронили» рейтинг ФБ страницы МИДа РФ. Это был ответ на слова главы этого ведомства Марии Захаровой про фильм НАТО о лесных братьях в Литве, Латвии и Эстонии, которая всех участников этого освободительного движения назвала фашистскими недобитками. Кремлевские СМИ Титову и двум его соратникам по эмигрантскому движению снова посвятили новостной сюжет, в котором их называли маргиналами и предателями родины.

Третья, и главная, когда литовские миграционные службы, отказали Титову в предоставлении политического убежища. Свое решение они обосновали тем, что Титов эмигрировал только через полгода после поступивших угроз в его адрес. А также указали, что преследованиям режима в Краснодарском крае подвергаются в первую очередь экологические активисты, а не журналисты. На защиту Титова стало литовское гражданское и медиа сообщество. Миграционная служба решила заново рассмотреть прошение Титова в связи с открывшимися новыми обстоятельствами. Вопрос на момент написания статьи оставался открытым.

Ах ты, подлец!

«Моя задача в наше движение их перетащить. Они должны к нам переходить», — уверен Титов.

В Литве Титов продолжает заниматься журналистской деятельностью, сотрудничая с русскоязычной версией новостного портала Delfi и другими изданиями, работая в команде русскоязычной версии литовской сатирической программы «Держитесь там с Андрюсом Тапинасом». А также поет в гитарном дуете «Арбалет», который основал с Валерием Шерялисом, экс-командиром афганского отряда уже независимой Литвы и постоянного участника литовского фестиваля авторской песни «Mėnuo juodaragis» с группой «Delčia». Евгений учит литовский язык, без литовско-русского разговорника, по его словам, никуда не ходит. И пытается постигать специфику местной жизни. «Здесь сразу виден другой уровень культуры: в правилах вождения, сервисе, в манере общаться. Это действительно европейская столица», — считает собеседник.

С местной русской общиной в Литве Евгений не знаком. «Моя задача в наше движение их перетащить. Они должны к нам переходить», — уверен Титов.

Возможности заниматься в Литве журналистской деятельностью Титов оценивает как благоприятные: «Здесь снимать проще, никто не бьет в камеру. В России съемка — это стресс постоянный. Ломают аппаратуру. Рвут куртку. Сдают в полицию. Съемка в России считается почти преступлением. Реакция у людей параноидальная. Ты снимаешь человека, а он считает, что ты его оскорбляешь. Снимаешь, а он тебе говорит: Ах ты, подлец! В Литве этого нет. Здесь выше уровень взаимодействия. В этом плане гораздо легче работать. Легко любому чиновнику позвонить, любому депутату, запросто можно к мэру города подойти, сэлфи с ним сделать. Представители власти более доступны. Несравнимо с Россией».